Я несколько раз видела, как возникают дискуссии на тему того, имеем ли мы право винить государство в своих бедах и финансовых неурядицах. Мол, умный человек найдет способ вырваться из быдломассы, начнет читать книжки, самосовершенствоватья и займет более-менее приличное место в социуме. И все-таки, я утверждаю, что клеймить власть можно и нужно. Объясню это на примере социальной политики, особенно в сфере профилактики ВИЧ-инфекций.
Начнем с того, что в нашей стране полным-полно депрессивных регионов, в которых царит ощущение безнадеги. Моногорода, пережившие развал Союза, можно смело записать в эту категорию. Любые райцентры, поселки, да хоть половину миллионников - туда же. Почему мы считаем их депрессивными? Потому что там нет достойных перспектив для достойного человека.
Социальные лифты в регионах раскурочены под ноль. Единственный шанс вырваться из гетто – стать чиновником управы, ментом или авторитетом. Ну, или уехать. За период 2009—2013 гг. три округа, ЦФО, СЗФО, ЮФО (Москва, Питер, Краснодар), получили прирост населения из-за внутренней миграции – из всех остальных регионов люди только валят. Москва, например, за этот период приняла полмиллиона граждан из других областей. Знаете, почему власти Сахалинской области готовы предоставить жителям Курильских островов беспроцентные ипотечные кредиты на покупку и строительство жилья? Потому что там ужасное состояние жилого фонда, все дома в аварийном состоянии. Люди оттуда уезжают сотнями тысяч. По той же причине ни один адекватный человек не польстился на затею с «дальневосточным гектаром». Да хоть сто гектаров дайте – какой от них толк в чистом поле без инфраструктуры и вдали от населенных пунктов?
Несмотря на это часто можно слышать мнение, что люди, ушедшие на дно, ставшие наркоманами, алкоголиками, ВИЧ-положительными, сами виноваты в своих проблемах. Мол, под рукой интернет, секции, кружки, бесплатные библиотеки. Если человек не пользуется всем этим, значит, он сам виноват, он ленив и склонен к самодеструкции. Такому человеку бесполезно сочувствовать, бесполезно пытаться ему помочь и как-то реабилитировать. Интересно, сколько процентов населения страны можно отнести к биомусору, следуя этим рассуждениям?
Такие мысли чем-то напоминают рассуждения Айн Рэнд о социализме и индивидуализме. Как высказывался один из ее героев Говард Рорк: «Утверждают, что я разрушил жилище для обездоленных, но забывают, что, если бы не я, у обездоленных не было бы возможности иметь такой дом. Тем, кто хлопотал о бедняках, пришлось обратиться ко мне, человеку, который никогда о них не хлопотал, обратиться за моей помощью, чтобы помочь беднякам. Полагают, что бедность будущих жильцов давала им право на мой труд. Что их положение обязывало меня к участию. Что помочь им было моим долгом, от которого я не мог уклониться. Таково кредо коллективизма, который захлестнул мир. Я вышел заявить, что не признаю чьего-либо права ни на одну минуту моего времени. Ни на одну частицу моей жизни и энергии. Ни на одно из моих свершений. И не важно, кто заявит такое право, сколько их будет, и как сильно они будут нуждаться во мне».
Самое удивительное, что эти рассуждения прекрасно прижились на почве русского менталитета, который вроде славится то ли азиатским коллективизмом, то ли христианской жалостливостью к ближнему. Однако наше сознание сумело создать уникальную смесь из бытовой озлобленности, лакейского патернализма и лицемерного пуританства. Будете смеяться, но получившуюся идеологию прозвали духовными скрепами. Председатель Конституционного суда России Валерий Зорькин в своей резонансной статье в «Российской газете» от 23 марта 2015 года, посвященной легитимности присоединения Крыма к России, обронил совершенно исчерпывающее замечание: «Столетиями и даже тысячелетиями Россия была скрепляема высшими духовными скрепами, называвшимися по-разному в разные времена. Будучи скреплена этими скрепами, она могла относиться к скрепам правовым с большим или меньшим пренебрежением». Насаждаемые сверху скрепы – есть не что иное, как мораль рабов, разобщенных, недоверчивых, жадных и злых.
Давайте я покажу вам на наглядном примере. Как вы знаете, государство у нас ведет активную борьбу с иностранными агентами, под определение которых попадают НКО с зарубежным финансированием, занятые политической деятельностью. Что конкретно считать «политической деятельностью» прописано очень мутно, поэтому покончив с чисто политическими и образовательными проектами, путинский режим перешел к борьбе с медицинскими НКО. Особенно досталось СПИД-сервисным организациям при международных фондах (причем в эти же фонды и сама Россия вкладывается). За последнее время власти закрыли уже пять НКО, занимающихся профилактикой СПИДа. Помимо прочего их сгубило еще и то, что они собирали собственную статистику по заболеваниям. Она явно противоречила заявлениям Минздрава о том, что никакой ВИЧ-эпидемии у нас нет.
Сейчас они закрыли организацию «Панацея», которая базировалась в Кузнецке, что под Пензой. Проведу небольшой ликбез. Под рукой есть немножко устаревшие данные за 2006 год. Тем не менее, они очень подробны и позволяют сделать выводы о сегодняшнем положении дел. Даже если со времен исследования экономика региона скакнула вперед, последние два года, кризисные и отрезанные от внешних рынков, должны были порушить все эти достижения. Так что, на мой взгляд, цифры релевантны:
"Пензенская область – один из беднейших регионов Приволжского ФО, ее душевой ВРП вдвое ниже среднего по стране и близок к показателям наименее развитых республик федерального округа. Это следствие сильнейшего экономического спада 1990-х гг. и медленного выхода из кризиса: темпы роста экономики области за 1998-2005 гг. были ниже средних по стране (143 и 162% соответственно). Однако в половине регионов Приволжского ФО темпы роста ВРП были еще ниже из-за проблем развития отраслей внутреннего спроса, особенно машиностроения. Машиностроительные предприятия (приборостроение, текстильное, сельскохозяйственное и точное машиностроение) так и не вышли из кризиса, их продукция неконкурентоспособна. А Кузнецк как раз специализируется на машиностроении и легкой промышленности. Средняя оплата труда в региональном центре (8094 руб. в 2005 г.), где сосредоточена наиболее высокооплачиваемая занятость в финансовой сфере и в органах управления, на 25% опережает среднюю по области (6492 руб.). По данным статистики, в 1999 г. около 70% населения области имели доходы ниже прожиточного минимума, область оказалась в числе самых проблемных субъектов РФ. В рейтингах по индексу развития человеческого потенциала Пензенская область стабильно находится в пятом-шестом десятке регионов. Понижающий эффект невысоких доходов сглаживается менее проблемными показателями ожидаемой продолжительности жизни и образования. В рейтинге индекса качества жизни позиции области еще ниже (62-е место в 2005 г.) из-за проблем низкой покупательной способности доходов и высокого уровня бедности. По индексу демократичности область также занимает место в шестом десятке".
Вот это все в сумме и дает «депрессивный регион» с низкими зарплатами, никакущим уровнем жизни, нулевыми культурой и образованием и отсутствием перспектив вне родного завода, который дышит на ладан. Медицинская статистика просто ужасает – только по официальным данным в Кузнецке приходится 442,3 ВИЧ-положительных на 100 тыс. населения. И чиновники закрывают НКО, являющуюся последним бастионом, сдерживающим болезнь, и дающую объективные статистические данные.
Как писали в «Коммерсе»: «В исковом заявлении прокурор Аношин указал, что деятельность НКО по раздаче презервативов и шприцев "не только не согласовывается с российскими властями, но и вступает в серьезное противоречие с государственной политикой в сфере профилактики наркомании и СПИДа". "Следовательно, это не гуманитарный, а идеологический и даже политический проект",— сделал вывод прокурор Кузнецка. В поддержку своей позиции он приложил экспертизу, выполненную деканом юрфака Пензенского госуниверситета Виталием Гошуляком. Тот заявил, что деятельность НКО базируется на "принципах идеологии постлиберализма". А раздачу презервативов и шприцев он назвал "косвенной, а подчас и прямой пропагандой наркотиков и гей-культуры". "Получается, что борьба международных фондов с эпидемией СПИДа — это всего лишь ширма для продвижения собственных интересов на еще неосвоенные территории",— уверен декан пензенского вуза».
Видите, в чем причина? Общепризнанная практика по раздаче презервативов и стерильных шприцев (которая, как минимум, помогает сдерживать темпы распространения СПИДа) вступила в противоречие с консервативными духовными скрепами. Это ведь не с потолка взято. Это действующая стратегия по снижению вреда, закрепленная в документах ООН. Опробованная на практике. В большинстве стран мира заболеваемость СПИДом если не идет на убыль, то хотя бы взята под контроль. В том числе из-за того, что люди отказываются от предрассудков.
Почему мы смеемся, скажем, над амишами или свидетелями Иеговы, которые запрещают делать своим детям прививки и вообще не пускают их в больницу, даже если речь идет о жизни и смерти, но при этом яростно защищаем духовно-нравственные скрепы, когда дело доходит до раздачи стерильных шприцев и презервативов? Нашим чиновникам шприц издалека напоминает фаллический объект, который провоцирует их собственные латентно-гомосексуальные реакции?
Я прагматик. Я понимаю, что наркоман, не получающий достойной реабилитации и лекарств (а в этой стране он их не получит), должен получать хотя бы чистые шприцы. Это сдерживает эпидемию ВИЧ. Чем выше плотность вирусоносителей в регионе, тем больше шансов заразиться каким-то иным способом. Если уж обращаться к морали, то разве у нас нет людей, получивших СПИД из-за врачебной халатности в больнице? Нет младенцев, впитавших ВИЧ с грудным молоком? К ним тоже можно применять эти выживальческие категории «сам виноват»?
Виноваты не люди, а государство, доведшее ситуацию до таких чудовищных масштабов. Почему развратный Запад справляется с проблемами наркомании и ВИЧ-инфекции лучше нас? Дело не только в инклюзивной социальной политике, обеспеченности лекарствами и специалистами. Есть глубинная причина – там люди не бегут от реальности. Вспомните статистику по Кузнецку – это ад, это Д-Н-И-Щ-Е. Если кого-то угораздило там родиться – он проклят и лишен шансов с самого начала. Этот зловещий архетип загибающегося городка можно обозвать Метакузнецком.
Реальность наших разваливающихся городов такова, что от нее хочется сбежать. Социальный эскапизм. Взрослые и дети бегут прочь от нищеты и осознания, что завтрашний день ничего не изменит. Я росла в подобном месте: тогда наркотики до нас не доходили, но ребята постарше нашли выход из ситуации – они нюхали клей. Или пили паленую водку. Или беспорядочно трахались. И я бы, скорее всего, делала все то же самое, если бы моя семья вовремя не вернулась в Москву.
Потому что мало читать книжки и заниматься саморазвитием. Надо, прежде всего, вырваться из Метакузнецка, из токсичной среды, в которой люди рано или поздно ржавеют независимо от их личностных качеств. И в этом плане лучше быть нахрапистой и наглой, чем умной и начитанной. Помню, как Веничка Ерофеев ругался на эту систему: «Я остаюсь внизу и снизу плюю на всю вашу общественную лестницу. Да. На каждую ступеньку лестницы — по плевку. Чтоб по ней подыматься, надо быть жидовскою мордою без страха и упрека, надо быть пидорасом, выкованным из чистой стали с головы до пят. А я — не такой».
Деликатные, начитанные и самосовершенствующиеся люди в Метакузнецке (если только им не посчастливилось сбежать оттуда), все равно в 20 лет утыкаются в серую бетонную стену градообразующего завода, где бригадирам и менее просвещенным коллегам нет ни малейшего дела до изнеженных рефлексий. Можно презирать людей в регионах, не имеющих яркой гражданской позиции, называть их безвольным быдлом, но нельзя отрицать, что они стали такими под влиянием городов и городишек, в которых они выросли.
У нас зашкаливает количество самоубийств. Подростки выходят в окна, дяди вешаются на брючном ремне, тети топятся, и даже менты стреляют в горло из табельного оружия. Почему? Они хотят сбежать из Метакузнецка, любой ценой.
Прочь! Прочь! Прочь!
Если вы считаете, что вправе судить тех, кто оказался даже не в начале, а где-то в подвале под социальной лестницей, то приглядитесь, много ли в вашей судьбе было факторов, где вы сами повлияли на свое становление? Или все-таки вы живете в более-менее приличном городке, ваши родители не были маргиналами и алкоголиками, у вас нашлись деньги на репетиторов, а то и на платное место в вузе, вас с детства окружали не шпана и наркодилеры. И многое такое. Потому что человек со стальной силой воли (особенно с пеленок) – это миф. У каждого свой предел, и многие ломаются даже в сытых городах.
Мы должны ткнуть пальцем в настоящего виновника – в политиков и олигархов, выкачивающих ресурсы из подконтрольных им территорий и предприятий. Они не только порождают неравенство, но и заставляют нас грызть глотки друг другу, радоваться поражению и падению таких же рядовых сограждан, словно они являются нашими конкурентами.
В любых масштабных социальных проблемах виноваты некомпетентные или коррумпированные государственные служащие. Именно такой взгляд на происходящее должен восторжествовать. За падение уровня жизни ответственны политики, собственники компаний и предприятий. Да, человек слаб, человеку можно вменить в вину то, что он выбрал путь бегства, а не борьбы. Но он не виноват в том, что вокруг него сложились условия, не допускающие нормальную человеческую жизнь. Где обычная жизнь с чисто буржуазными добродетелями уже считается подвижничеством.
Вроде бы этим всем должны заниматься журналисты, но в стране, где 90% региональных СМИ живут на государственные дотации, никогда не будет объективной и комплексной критики властей. А мы уже перестали различать лес за деревьями на опушке. Когда мы научимся видеть в проблеме ближнего (и дальнего) свидетельство системного кризиса нашего общество, лишь тогда мы сделаем первый шаг к тому, чтобы ограничить всевластие и безнаказанность сложившегося в стране режима.
Дарья Сокологорская
Свежие комментарии